ШубертЖизнеописание Шуберта - Уход из конвикта. Годы учительства.
Опасаясь исключения, Шуберт сам осенью 1813 года ушел из конвикта, оставив незавершенным курс школьного образования. Немалая доля отваги потребовалась для свершения этого рискованного поступка. Шуберт ясно сознавал, что чиновником сделаться не сможет. Мягкий, покладистый, добродушный во всем, что не затрагивало «божества», то есть музыки, Шуберт в выборе жизненной дороги был непреклонен. Однако выход из конвикта чрезвычайно осложнял положение. Как существовать в дальнейшем, как обеспечить себя постоянным заработком — вопросы, к которым Шуберт относился довольно беспечно, тем не менее предстали перед ним со всей остротой. Скромный достаток отца не позволял рассчитывать на сколько-нибудь длительную поддержку, и Шуберт вынужден был на какое-то время подчиниться его воле, взять на себя ненавистные обязанности школьного учителя. Возможно, что одной из причин, побудившей его к тому, была угроза четырнадцатилетней военной службы, от которой школьные учителя освобождались.
Чтобы получить права учителя, Шуберту пришлось поступить в так называемую «нормальную школу» и пройти десятимесячный курс обучения. О том, с каким «рвением» он там учился, свидетельствует следующий полуанекдотический случай. Однажды, возвращаясь нз школы, Шуберт увидел афишу, оповещавшую о первом представлении в театре Кернтнертор возобновленной оперы Бетховена «Фиделио». Так как денег при этом не было, то не долго раздумывая, он отнес свои учебники к букинисту, а на вырученные деньги купил билет.
Окончив «нормальную школу», Шуберт с 1814 года в течение нескольких лет с перерывами работал помощником учителя в школе своего отца. Он чрезвычайно тяготился работой, отнимавшей у творчества бесценные часы. Но учить музыке приятней, чем азбуке и арифметике, и в 1816 году Шуберт делает попытку получить должность учителя музыки в «нормальной школе» в Лайбахе, увы, безрезультатно.
Ни размолвки с отцом, ни ненавистная работа, ни более чем неблагоприятные условия жизни не в состоянии были приостановить или умерить стихийность творческих импульсов.
Один из друзей, вспоминая время шубертовского учительства, пишет: «Ранее, чтобы добыть средства на питание, квартиру и одежду, он должен был, вопреки своему нежеланию, учить азбуке детей в одной из пригородных школ и помимо этого давать за умеренную плату уроки музыки. Когда я посетил его в первый раз в суровое зимнее время, я нашел его в полутемной, сырой и неотопленной комнатушке; он сидел закутанный в старый, изношенный халат, мерз — и сочинял музыку».
В период ранней молодости, в 17—20 лет гений Шуберта достигает великолепного цветения, а в некоторых областях и высочайшего совершенства. Среди большого количества песен, которые он сочиняет целыми сериями, есть такие шедевры песенного жанра, как «Гретхен за прялкой», «Лесной царь», «Форель», «Скиталец», «Смерть и девушка».
Шуберт увлечен и другими распространенными видами вокальной музыки: пишет мужские квартеты, хоры, смешанные вокальные ансамбли в разных сочетаниях. Отнюдь не религиозный, он не отказывался и от работы над жанрами духовной музыки.
Безостановочное движение творческой мысли проникает во все сферы музыкального искусства. Вереницей, одно за другим появляются произведения различных инструментальных жанров. В 19 лет Шуберт — автор пяти симфоний и в том числе таких ярко индивидуальных, как Четвертая («Трагическая») и Пятая, B-dur. Если к этому добавить инструментальные пьесы для отдельных инструментов в малых формах, увертюры для разных составов и крупные циклические сочинения для всевозможных ансамблей (квартеты, трио — струнные и фортепианные), то непостижимым становится не только интенсивность творческого процесса, но даже чисто техническая его сторона. На Первом струнном квартете в конце первой части Шуберт делает пометку: «сделано за 4,5 часа». Бывали случаи, когда в течение дня он писал по нескольку песен. Но даже при такой технике письма 1815—1816 годы выделяются как наиболее продуктивные. Биограф Шуберта замечает, что «за один 1815 год восемнадцатилетний юноша написал больше произведений, чем иной композитор пишет за всю свою жизнь» . Обремененный службой, частными уроками, Шуберт в течение только 1815 года написал 144 песни, четыре зингшпиля, две мессы, две симфонии, две сонаты для фортепиано, струнный квартет и многое другое.
Почти неправдоподобными кажутся факты, приводимые друзьями и биографами композитора. Й. Шпаун пишет о том, как создавалась баллада «Лесной царь»: «Однажды в послеобеденное время мы с Майрхофером зашли к Шуберту, который тогда жил с отцом на Химмель-пфортгрунде. Мы застали Шуберта очень возбужденным, громко читающим из книги „Лесного царя". Он несколько раз прошелся с книгой взад и вперед, внезапно он сел, и через самое короткое время, так быстро, как только можно записать, прекрасная баллада уже была занесена на бумагу».
К этому периоду относится печальная страница любви композитора к Терезе Гроб. Обладательница красивого сопрано, она пела в хоре лихтентальской церкви. В доме родителей Терезы молодежь во главе с Шубертом часто музицировала. Для Терезы и ее музыкального брата молодой композитор написал много произведений. Чувство Шуберта к Терезе, возможно, было взаимным, однако в 1820 году Тереза по настоянию родных вышла замуж за состоятельного булочника, чье положение внушало больше доверия, чем иллюзорные надежды неоперившегося музыканта.
По-видимому, для Шуберта эта первая любовь оставалась незаживающей душевной раной. Спустя несколько лет обычно не расположенный к откровенным излияниям Шуберт на вопрос своего друга Ансельма Хюттенбреннера признался в своей единственной любви: «...я очень любил одну девушку, и она меня также. Она была... несколько моложе меня, и чудесно, с глубоким чувством пела соло сопрано в сочиненной мною мессе. Она не была красивой, с оспинками на лице; но она была добра, сердечно добра. В течение трех лет она надеялась, что я женюсь на ней; я, однако, не мог найти какого-либо места, которое обеспечило бы нас обоих. Тогда по желанию своих родителей она обвенчалась с другим, что меня очень огорчило. Я все еще люблю ее, и с тех пор ни одна другая не нравится мне так, как она. Она не была предназначена для меня».
Обаяние таланта в сочетании с необычайной скромностью, искренним расположением к людям притягивали к Шуберту симпатии окружающих, и недостатка в друзьях, глубоко преданных, он никогда не испытывал. Именно среди друзей зародилась мысль привлечь внимание к молодому музыканту такого маститого писателя как Гёте. Его поддержка могла оказать существенное влияние на издателей. У Шуберта к этому времени уже имелось несколько десятков песен на стихи Гёте. К нему в 1816 году обратился с почтительным посланием Й. Шпаун, приложив тетрадь шубертовских песен, в числе которых были «Гретхен за прялкой», «Лесной царь», «К Миньоне», «Полевая розочка». Однако никакого ответа не последовало, и задуманное издание песенных сборников Шуберта не состоялось. Зато другой «ход», сделанный теми же друзьями, был более удачен. Иоганн Михаэль Фогль (1768—1840) был одним из наиболее образованных и серьезных оперных певцов Вены. Шуберт восхищался его исполнением партии Ореста в «Ифигении в Тавриде» Глюка и мечтал о знакомстве с ним. В начале 1817 года знакомство состоялось. Фогль, на первых порах настроенный скептически, вскоре сделался страстным поклонником и неутомимым пропагандистом шубертовских песен. Большая разница в возрасте не помешала тесному сотрудничеству. Фогль относился с отеческой заботливостью к Шуберту, оказывал ему всяческую поддержку, в том числе и материальную.
Авторитет Фогля, высокая художественность исполняемых им шубертовских песен открыли композитору доступ в многочисленные музыкальные салоны Вены, и имя Шуберта — творца новой немецкой песни — к началу 20-х годов стало достаточно известно. Возрастала популярность шубертовской лирики и в провинциальных кругах любителей музыки. Туда его произведения проникали в копиях, переписанных друзьями композитора, связанными с провинцией тем или иным образом. И когда Шуберт совместно с Фоглем в 1819 году совершил путешествие по Верхней Австрии, почва была уже подготовлена. Их всюду встречал восторженный прием. Поездка по провинциальным австрийским городам доставила Шуберту большую радость и новых многочисленных почитателей. В частности, одному из них обязан появлением на свет фортепианный квинтет «Форель».
